За веру заплатили жизнями

 История орского молитвенного дома, открытого в старой кузнице

Павел Лещенко, Урал56.Ру

01.02.2021

80-е годы, Покровский молитвенный дом на улице Кирова. Он был основан в 1946 году. Никольский, на 9 лет старше, существовал совсем недолго, и его снимков не сохранилось

Известно, что до революции в Орске действовало 5 христианских храмов. В 1931-34 годах все они оказались либо разрушены, либо приспособлены под сугубо бытовые нужды. Места для совместной молитвы у верующих не было… Принято считать, что появилось оно лишь в 1946 году, когда на улице Кирова открылся для верующих первый молитвенный дом. Но мы обнаружили в орском филиале областного архива уникальный документ: оказывается, в 46-м была предпринята уже вторая попытка, а до этого, в 1937-м, в самый разгар репрессий, православная община зарегистрировала молитвенный дом на улице Карла Маркса, в здании бывшей кузницы. Правда, просуществовал он совсем не долго, не больше полугода, и закончилась эта история страшной трагедией – все пятеро священнослужителей и как минимум один мирянин поплатились за веру в Бога своими жизнями…

В июле 1937 года председатель Орской культкомиссии (не от слова «культура», а от слова «культ» – полностью она называлась «районная комиссия по религиозным вопросам»), некий товарищ Самсонов, подготовил по требованию товарищей из Оренбурга документ – «Пояснительную записку о состоянии религиозных объединений по Орскому району».

Письмо товарища Самсонова

В нем он перечислил все культовые сооружения, которые в городе имелись, но – по просьбам трудящихся, разумеется – были ликвидированы:

  • Церковь на горе [Никольская] – снесена в 1934 г.
  • Собор [Спасо-Преображенский] – снесен в 1931 г.
  • Церковь на площ. III Интернационала [Михайло-Архангельская] – снесена в 1931 г.
  • Женский монастырь [Покровский монастырь] – заново переоборудован под военный городок в 193… г.
  • Мечеть в центре города [Соборная] – переоборудована под клуб 1-го Мая в 1931 г.
  • Мечеть на площ. Революции (около рынка) заново перестроена в жилой дом в 1931 г.
  • Мечеть нагорная – переоборудована под узел радиовещания в [не читается].
  • Мечеть на площ. III Интернационала – переоборудована под жилой дом, передан водоканалу.
  • Мечеть в пригороде Форштадт – переоборудована под школу в 31.
  • Молитвенный дом секты баптистов в старой слободке [так называли район между нынешним парком Малишевского и улицей Разина] – переоборудован в квартиру (внизу склад) в 1931 г.

В общем, трудящиеся попросили разобраться с этими поповскими сказками (как именно они просили, мы уже писали) – и власти разобрались.

1934 год, снос Никольской (Нагорной) церкви. От нее осталась лишь колокольня. Храмовые кирпичи пошли на строительство театра имени Октябрьской революции

Но тут возникла проблема… Некоторые жители города вдруг решили, что место для совместной молитвы и совершения всяческих религиозных треб им необходимо!

Весной все того же 1937 года инициативная группа из 58 человек вышла на городские власти с просьбой позволить им создать молитвенный дом во имя Святителя Николая Чудотворца.

Самсонову пришлось сообщить «наверх»:

По всему Орскому району имеется лишь один молитвенный дом в г. Орске с числом входящих в общество верующих православных тихоновского толка в количестве на 1.VII.37 – 58 человек.

«Тихоновский толк» – значит, последователи патриарха Тихона. Дело в том, что в СССР в 1922-1946 годах действовала так называемая «обновленческая», или «живая», церковь. Это были раскольники, которые получали мощную поддержку революционных властей, особенно НКВД, пытались реформировать «закосневшее» православие, но большой популярностью в народе не пользовались. Патриарх Тихон (Белавин), даже находясь под арестом и ожидая смерти, принять обновленчество отказался – поэтому тех, кто последовал ему, и называли «тихоновцами».

Слева – патриарх Тихон (Белавин). Справа – лидер обновленцев Александр Введенский
Так вот: отказать орским «тихоновцам» Самсонов не имел никаких оснований. Формально в СССР религия запрещена не была, в Конституции 1936 года декларировалось, что «свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами». Да, церковь отделялась от государства, но верующие от государства помощи и не просили – просили лишь позволить, то есть не мешать отправлять те самые религиозные культы… Община даже помещение под молитвенный дом подыскала – люди просто наняли небольшое здание за свой счет! Договор найма, кстати, подшит в ту же папочку.

Договор. 1937 года апреля 2 дня. Мы, нижеподписавшиеся, с одной стороны гр-н гор. Орска Щекинов Иван Михайлович и с другой стороны церковно-приходской совет Никольской православной общины гор. Орска, сего числа заключили настоящий договор в нижеследующем…

Итак, гражданин Щекинов и православная община условились: он сдает им в аренду «каменное здание – быв. кузница-мастерская». Расположено это самое здание во дворе его же дома на улице Карла Маркса (в договоре указан дом №49, но с тех пор, скорее всего, нумерация много раз изменилась). Община может производить в здании ремонт, если захочет (уж наверное захочет – не в закопченной же кузнице молиться), но за свой счет, используя свои материалы. За аренду помещения Щекинов будет получать от церковно-приходского совета по 100 рублей в месяц. Деньги для 1937 года неплохие: килограмм белого хлеба стоил 1 рубль 70 копеек, десяток яиц – 5 рублей,  килограмм копченой колбасы – 14. Машинистка, работавшая в стройконторе, получала 120 рублей в месяц, чертежница – 150, прораб – 275, а председатель Орского горсовета – 600-700 рублей.

Один из экземпляров договора аренды хранится в архиве

Договор заключался на 3 года, со 2 апреля 1937 по 2 апреля 1940, после чего мог быть пролонгирован. Завершался текст документа старомодно-витиевато:

…Настоящия условия договора стороны обязуются взаимно исполнять нерушимо, в чем и подписуемся.

Представители местных властей – сотрудник Горкомхоза, то есть коммунальщик, товарищ Буфиус и санитарный инспектор товарищ Акулов – съездили туда, в эту кузницу на Маркса, обследовали здание, и пришли к выводу, что оно, хоть и очень мало, может использоваться для собрания верующих – но не более 30 человек.

Помещение складочного типа, каменное, крытое железом… Оконных проемов 6, общая площадь здания порядка 60 метров. Находится в удовлетворительном состоянии. По своим размерам допустимо посещение около 30 человек, посещение же большего числом молящихся в санитарно-гигиеническом отношении недопустимо.

При этом верующих оказалось больше, чем 30: в исполком был подан список членов общины, в котором поставили свою подпись 58 человек.

Один из листов с подписями

Самой пожилой в списке оказалась Трофимова Дарья Иван[овна], неграмотная домохозяйка – ей к 1937 году исполнилось 86 лет. Самым молодым – 34 года – Шубин Всеволод Патр[икеевич?], в графе «место работы» напротив его фамилии значится что-то неразборчивое.

Вообще же, из 58 человек, вошедших в список, мужчин лишь 17-20 (некоторые имена сокращены так, что могут оказаться как мужскими, так и женскими). Основу православного прихода составили пожилые женщины – в основном домохозяйки или «на иждив. сына (дочери, мужа)». Понятно, что они рисковали все-таки поменьше – домохозяйку с работы не выгнать…

1934 год. Красной назвали площадь, где еще недавно стоял главный храм города – Спасо-Преображенский собор, и до революции площадь так и называлась – Соборная. Вдали видна церковь Никольская – еще не разобранная на кирпичи, но уже без крестов

Есть, однако, в списке и люди работающие. Например, Рахманин Дмитрий Триф., 60 лет – фельдшер. Или Верещагин Григ. Андр., 68 лет – кто-то (неразборчиво) городского сада. Или Стуколов Яков Георг., 70 лет, – «легкий извозчик» (то есть легковой, возивший пассажиров – были еще ломовые, или ломовики, которые перевозили тяжелые грузы).

Встречаются и примеры удивительные, почти невероятные: 46-летний Артеменков Иван Васил. записан как «токарь стройки». То есть рабочий, причем рабочий квалифицированный – элита пролетариата! А 44-летняя Тиханкова Анна С. – и вовсе «о/служащая» – ответственная служащая, советская чиновница не последнего звена, стало быть!  Вот уж где чудеса!

И местным властям пришлось-таки разрешить открыть молитвенный дом, но с оговоркой:

В случае нарушения дозволенного санминимума и допуска верующих в здание свыше 30 чел. горсовет вынужден будет в течение 5-дневного срока со дня извещения поставить вопрос о закрытии молитвенного здания.

Но молитвенный дом, очевидно, закрылся совсем по другой причине. Никаких документов, подтверждающих факт ликвидации Николаевского прихода, в этой папке нет, но…

…Согласно списку, который тоже аккуратно подшит в папку 80-летней давности, в нем насчитывалось пять священнослужителей:

  1. Протоиерей (то есть старший священник) Петр Федорович Маляровский – 68 лет, сын диакона.
  2. Священник Борис Андреевич Гудков – 50 лет, сын священника.
  3. Священник Иоанн Яковлевич Юденич – 54 года, сын священника.
  4. Диакон Иоанн Косьмич Шевченко, 51 год, сын крестьянина (напротив его фамилии стоит пометка: «служит с 25 года». Это важно: он единственный принял сан уже после революции, когда это стало очень опасным (притом в зрелом возрасте – в 39 лет!) и к тому же происходил не из священнического сословия; то есть выбор, грозивший мученичеством вплоть до смерти, сделал абсолютно осознанно).
  5. Протоиерей, исполняющий обязанности псаломщика, Василий Тимофеевич Хазов, 62 года, сын крестьянина.

Список из пяти фамилий. Пятеро разных человек, которых объединила бывшая кузница на улице Карла Маркса. Весной они стали совершать в этом тесном домике службы, а уже осенью…

Список священнослужителей открываемого Никольского молитвенного дома

И эти же пять фамилий мы можем обнаружить в «Книге памяти жертв политических репрессий в Оренбургской области», которая была издана в 1998 году усилиями общественного движения «Мемориал» и областного управления ФСБ. Все пятеро были приговорены к смерти тройкой УНКВД по Оренбургской области. Маляровский, Гудков и Юденич расстреляны 11 сентября, а Шевченко и Хазов – 11 октября 1937 года.

Впрочем, смерть приняли не только священники. В один день с настоятелем (и у одной стены?), 11 сентября 1937 года, погиб староста церковно-приходского совета, 64-летний Василий Васильевич Хохлов, обладатель необычной для нынешних дней профессии «гребенщик» – то есть изготовитель гребней, расчесок.

Первой в списке «членов исполнительного органа союза верующих» стоит фамилия Василия Хохлова

Его корявая, некрасивая подпись (то «ВХохлов», то «ВХохлв» – подпись неграмотного, простого человека) стоит под всеми документами, в том числе и под списком священнослужителей; и в трагичные списки «Книги памяти» он тоже попал вместе с ними…

Что же произошло с Никольским молитвенным домом после ареста старосты с клириками, который состоялся, вероятно, вскоре после отправки Самсоновской «пояснительной записки» в Оренбург?  Судя по всему, он был закрыт: служить там было просто некому. Если и остались в Орске священники, едва ли они пошли бы на верную смерть… Да и не для того власти разоблачали «контрреволюционный заговор», чтобы тут же создать условия для нового. Осенью 1937-го можно было отчитаться хоть перед Оренбургом, хоть перед Москвой: культовых сооружений в городе нет, трудящиеся, увлеченные созданием новой, светлой, жизни, потребности в религиозном дурмане не испытывают…

1916 год, храмы Покровского женского монастыря. Скоро один исчезнет, а второй превратится в кинотеатр для воинов Красной Армии

Правда, потребность такая возникла 6 лет спустя, во время Великой Отечественной войны, когда Советское правительство пересмотрело свое отношение к Церкви и издало знаменитое постановление №1325 «О порядке открытия церквей». Возрождению духовности светские власти, конечно, не способствовали и даже по мере возможности мешали, но таких прямых репрессий уже не было. Поэтому в 1944 году православные орчане стали собираться для совместной молитвы под открытым небом, на Старогородском кладбище, а в 1946-м священник Константин Плясунов отслужил первую литургию в жилом доме врача Перемитина на улице Кирова. Храм в этом доме, правда, сильно перестроенном, действует и сейчас – это Покровская церковь, которую верующие называют Малой Покровкой.

Урал56.Ру благодарит за помощь в подготовке материала филиал ГБУ «Государственный архив Оренбургской области» в городе Орске и лично директора Инну Ершову.

 

https://www.ural56.ru/news/658975/

(83)